Когда в квартире в чумных землях темной ночью эротично выключился свет, Лестатнаар вспомнил о Араантире. Нельзя сказать о том, что он любил Лича, нет. Лич был не в его вкусе, но, возможно, он бы полюбил его, будь он женщиной и живой. Осторожно проведя рукой по эротично гладкому телу, где стояли солдатики-соски, Лестатнаар вышел из таверны
Его руке осторожно тронули дырку с пирсингом под её левой губой, а правой он её целовал. Крылья ещё раз взмахнулись и он провёл по её шее, тронув хорошие ягодицы.
Осторожно коснувшись её тканей, он в порыве страсти сорвал трусы с её головы и укусил за сосок, который тоже был в пирсинге. Он вырвал серебряные кольца из неё, оставив только дыры и соответсвующий знак. А после пробежал пальцами, словно бегун, по её ещё девственной-чистой и нетронутой дырочки. Нет, иногда ему хотелось, чтобы на её месте была леди Аметистовая.
Её ткани в очередной раз упали на холодный пол и Лестат укусил её за половую дырочку. Здесь, в каюте Наксрамаса, что было подземельем под семейством Баровых, было тихо. Лестатнаар Аметистовый закрыл дверь от верных прислужников-рабав Араантиру. Да, в этой квартире было тихо и как я уже сказал ранше, спокоино. Она была словно горящая нимфа blyadstva, обжигающая его изнутри, А его каменное естество, Которое было у него между ног, вдруг согрелось. Он хотел повалить её здесь, прямо сейчас, но не мог, ибо любил другую. Может, она растопит его холодное, будто стены, сердцо?
Обгажающая нимфа blyadstva, как говорил Лестатнаар Аметистовый Дракон, а нынче маг и архимаг Манкулатуры в Некрополисе, что в Нарсрамасе и как я уже сказал раньше под баровыми. Огненная, как сама река и текущая, словно воденистая вода, что текла по Лестатнаару словно манна небесная, по его мертвым жилам и крови. Он мог уничтожить её, ибо Леди Аметистовая могла разочароваться в том, что его любовь её предала. О, Леди Аметистовая, я делаю это ради вас. Он собрал волю в кулак, а магия, словно манна растеклась по его тонким пупырчатым, но идеально гладким и чисто бело-серым. Магия, о да, он любил магию не хуже аметиствай красивицы. Всётоки это неспаримый факт и, он, словно Яков и Бог, подошел к женщине и взмахом крыльев уничтожил её, а в порыве ярости разрушил стул и окно.
Лестат спал со своим Солнышком. Его красивое лицо сияло радугой, а соски были напряжены как солдатики. Соски солдатики были упругими, не хуже женской груди, а телоу у лестата был омягкоим и эластичным. Его латексовое одеяло покрвало его, словно шуба из под орка. О, орков он любил осторожно их зеленость и могучесть. Как-то его подруга по школе сказала, что орки хороши в постели и Лестат как-то хотел научится так жи, как они. Много лет он тренировался и каждый раз его тело, его руки и ноги, болелле, а язык и рот заплетался. Его глаза падали и он не мог их найти.  Квартира в Чумных землях была его родным домом после Куэль Фаласа. В темноте Лестат видел щебетание петуха. Самым смешным было только то, что полу-эльф дракон был гоый.

Лестатнаар лежал в постели и вспоминал своё прошлое. Детство… сладкое и вкусное, словно обёртка от конфеты и звучащее, как щебетание порошка. В детстве отец строго запретил ему гулять, но он гулял, занимался сексом с девочками, дружил с орками и уничтожал жестоких и злых каралей мечей. Будучи архимагом в школе Даларана, он позже вырос бойцом с коммунистической партией орков Трала и караля эльфов с дварфов людей Варининиа.
Ему вспомнился его первый бой:
- В окопы, бойцы! – сказал тогда лестатнаар пока его подручники били фугасами по танкам армии орков.
Его друзья и сотаварищи прыгнули в окопы и стреляли гранатами.
- О да… - придчувствуя победу, он эротично тронул себя у груди и между ног… определёно он найдёт себе хорошего друга
-давай! – лестатнаар в порыве страсти зарядил по танкус с орком огромным хуирболом. Пламя сожгло танк и взорвало камень, дерево упало… шде-то прощебитал ворон…

Продолжение следует….